Последнее наступление Врангеля: заднепровская операция



Автор: Шамбаров В. Е.
Дата: 2020-10-06 09:50

В начале сентября 1920 года положение врангелевцев стало меняться к лучшему. Забрезжил просвет во внешней обстановке — Польша, разгромив атакующих ее большевиков, перешла в наступление. Врангель направил в Париж миссию во главе с министром иностранных дел Струве и ген. Юзефовичем, предлагая план — "чтобы поляки, задержавшись на старых германских укрепленных линиях, в дальнейшем свои операции распространили бы в направлении Киева". Со своей стороны, Врангель намеревался форсировать Днепр, соединиться с ними и, разгромив красных, двигаться вглубь России. При крымском правительстве был создан "Украинский национальный комитет" во главе с Маркотуном — приехавшим из Франции лидером "умеренных" националистов, стоявших за автономию Украины в рамках единой России. Врангеля такая позиция удовлетворяла, и он предполагал использовать комитет, "как противовес украинским самостийникам". Из Забайкалья о своем признании верховного руководства Врангеля сообщил атаман Семенов. Из Варшавы о том же телеграфировал Савинков. При его участии было достигнуто соглашение с Пилсудским о формировании в Польше 3-й Русской армии численностью до 80 тысяч человек.
Удалось добиться кое-каких улучшений и с пополнениями. Прибыло 10 тысяч казаков, присоединившихся к кубанскому десанту. Из Польши завершилась перевозка 15-тысячного корпуса Бредова. Объявлялась дополнительная мобилизация 1900-1901 г.г. и ранее освобожденных от службы лиц 1885-1899 г.г. рождения. Из Грузии прибыл 2-тысячный отряд Фостикова. С помощью заграничных миссий и эмигрантских организаций в Крым поодиночке и группами направлялись белые офицеры, застрявшие в Прибалтике, Румынии, Германии, Польше, даже из Китая. Конечно, эти контингенты нуждались в переформировании, в хорошей подготовке. Среди кубанцев значительную часть составляла “камышовая публика” — бывшие дезертиры и зеленые, давно забывшие о дисциплине. Состояние бредовцев тоже оставляло желать лучшего после украинского отступления и польских лагерей. Повстанцы Фостикова прибыли крайне измученные скитаниями по горам, оборванные и изголодавшиеся. Всех прибывших нужно было вооружить...
Но все же Врангель смог провести реорганизацию своих вооруженных сил. 1-й армейский и Донской корпуса составили 1-ю армию, во главе которой был поставлен генерал Кутепов. 2-й корпус генерала Витковского и 3-й армейский, заново сформированный из пехоты Казановича, кубанцев и бредовцев, сводились во 2-ю армию под командованием генерала Драценко. Отдельный корпус генерала Барбовича объединял всю регулярную кавалерию, и в отдельную группу выделялась конница Бабиева из Кубанской дивизии и Терско-Астраханской бригады. Если в конце августа боевой состав белых войск исчислялся в 33800 человек. (включая даже конвой Главнокомандующего), то к середине сентября его удалось довести до 44 тысяч при 193 орудиях, 998 пулеметах, 34 самолетах, 26 броневиках, 9 танках, 19 бронепоездах. Пополнялись армии экстренным порядком — всеми, кого можно было с ходу поставить в строй. Поэтому в тылу, на формировании, оставались и другие части, которым еще нужно было дождаться подвоза от союзников обмундирования, получить оружие. Но дожидаться их готовности у Врангеля уже попросту не хватало времени потому, что красные тоже проводили реорганизации, намереваясь в очередной раз уничтожить его. Директива Политбюро ЦК РКП(б) предписывала "взять Крым до наступления зимы". На базе Правобережной (Каховской) группы войск создавалась новая, 6-я армия во главе с Авксентьевским. Причем армии, действующие против Врангеля 6-я, 13-я и 2-я конная, выделялись в самостоятельный Южный фронт. Его командующим стал Фрунзе, членами военного совета — Гусев и Бела Кун (возглавлявший в 19-м венгерское советское правительство, арестованный и... высланный "зверями-контрреволюционерами" в Россию). Назначение Бела Куна было не случайным — учитывалась насыщенность фронта "интернационалистами". Тут сражались и направлялись дополнительно многочисленные латыши, венгры, поляки, эстонцы, немцы и др. Русская мобилизованная "серьмяга" погибала на западе, а против Врангеля требовались солдаты понадежнее.



После августовско-сентябрьских боев силы Южного фронта составляли около 60 тысяч человек, имея 451 орудие, 2137 пулеметов, 12 бронепоездов, 3 танка (взятых у поляков), 14 броневиков и 42 самолета. Но это соотношение грозило вскоре измениться. Из Беломорского, Заволжского округов, Сибири и Кавказа дополнительно перебрасывались 5 стрелковых, 2 кавалерийских дивизии, 4 бригады, артиллерийские, броневые, автотанковые части — в общей сложности более 80 тысяч человек. Также всячески форсировались переговоры с Польшей. Большевики шли на любые уступки ради заключения немедленного мира. Ленин писал Каменеву: "Надо сказать (насчет границ) дадим больше (линия будет восточнее)". Т. е. коммунистические лидеры соглашались отдать территорию восточнее "линии Керзона", предлагавшейся в качестве границы в мае и июле. Лишь бы развязать руки против Врангеля. С запада на Южный фронт передавалась 1-я Конная армия — еще 15 тысяч сабель.
По Совдепии шли сплошные мобилизации. Учитывая "классовый характер" врангелевского фронта. Оргбюро ЦК РКП(б) постановило мобилизовать на него 5 тысяч коммунистов, из них 10% ответработников. По профсоюзной разверстке было направлено 9 тысяч, по комсомольской — 5 тысяч. Если Врангель знал не обо всех этих фактах, то не мог не понимать, что над ним собирается гроза. И спасти его, а одновременно и вызвать перелом в боевых действиях, может только немедленная победа — до подхода новых крупных сил неприятеля. Поэтому он отдал приказ о переходе в наступление. Впрочем, когда мы говорим об "операциях", наступлениях, контрнаступлениях, необходимо помнить, что никакого резкого разделения между ними не было. Бои гремели непрерывно, почти без передышек. Для наглядности достаточно привести даты: июльское наступление белых на север началось 25.7.1920, а ответное наступление красных — 7 августа и отбито 15.8.1920. Кубанская операция началась 14 августа, а новое наступление красных в Таврии — 20 августа. Неудачный штурм Каховки завершился 6 сентября, а последние части десанта эвакуировались в Крым 7 сентября. Следующее наступление Врангеля началось 14 сентября (по старому стилю). И все реорганизации, о которых говорилось выше, должны были производиться на ходу, безо всякого вывода войск с передовой. Возможность получить относительную передышку, хоть немного привести себя в порядок, части получали только тогда, когда главные бои перемещались на другой участок. А лучшие дивизии 1-го корпуса — Корниловская, Мартовская, Дроздовская, — перебрасываемые на самые угрожаемые направления, не имели передышек практически вовсе.

План сентябрьской наступательной операции Русской армии предусматривал нанесение главного удара на запад - за Днепр. Перспективной задачей являлось соединение с поляками, гнавшими красных по Украине. Ближайшей задачей — форсировать Днепр у Никополя, обойти с тыла Каховский плацдарм, уничтожить находившуюся на нем 6-ю красную армию и прорваться на Правобережную Украину, охваченную повстанческой войной. Там Русская армия имела все шансы найти поддержку и значительные пополнения. Но прежде чем наступать на запад, нужно было обезопасить себя с севера и востока, где нависала 13-я красная армия, разгромить ее или отогнать подальше от крымских перешейков. Кроме того, наступление 1-й армии Кутепова в этом направлении должно было оттянуть сюда силы большевиков и дать некоторое время для 2-й армии Драценко и конницы Бабиева, на их подготовку и доукомплектование после кубанских десантов.
14 сентября первый удар нанес Донской корпус гененала Абрамова. В трехдневных боях серьезно погромив 40-ю и 42-ю красные дивизии, отбросил их на восток и северо-восток. Был занят Бердянск и станция Пологи. Развивая наступление казаки погнали разбитых большевиков дальше, в Донбасс. Вслед за тем двинулся вперед 1-й армейский корпус. Нанес поражение правому флангу 13-й армии, взял г. Орехов, а 19 сентября выбил красных из Александровска (Запорожье), продолжая теснить на север.
26 сентября командование Южным фронтом принял Фрунзе. Белое наступление было в самом разгаре. Донцы заняли крупную станцию Волноваха, взяли Мариуполь, подступили к Юзовке (Донецку) и Иловайской. Войска 1-го корпуса тоже продвинулись на 60 км и взяли Синельниково, угрожая Екатеринославу. Москва слала панические телеграммы, требуя решительных действий и ликвидации угрозы. "Настроение войск, — как докладывал новый командующий, — было несколько надломлено". Проанализировав обстановку, Фрунзе понял, что на востоке Врангелю, собственно, делать нечего. Ну продвинься он еще немного, займи еще какую-то территорию, а дальше что? Никакого стратегического выигрыша это не сулило. А на север далеко зарываться для белых было бы рискованно, имея в тылу Каховский плацдарм. Логика подсказывала, что главный удар еще впереди. Поэтому Фрунзе не стал трогать своих основных группировок. В Донбассе он решил ограничиться подкреплениями, перебрасываемыми с Сев. Кавказа и Кубани. Первой подошла 9-я стрелковая дивизия Куйбышева. Ее командиру Фрунзе подчинил остатки отступающих частей и приказал "стоять насмерть". Потери она понесла жуткие, 77-му ее полку пришлось выполнить приказ буквально — он был уничтожен полностью. Но ввод в бой свежих сил остановил продвижение казаков. Точно так же на северном участке Фрунзе оставил находившиеся там 46-ю, 3-ю стрелковые дивизии, объединив их под командованием Федько и усилив одной кавбригадой.
Новый командующий фронтом сумел понять еще одну вещь, что красные могли бы уничтожить Врангеля гораздо раньше, если бы... не предпринимали одну за другой трех попыток его уничтожения. Если бы обеспечили подавляющий перевес, а не спешили с очередной операцией, едва подтянутся несколько свежих соединений. И белогвардейцы перемалывали эти соединения поочередно, одно за другим. Поэтому Фрунзе отказался от идеи общего наступления на Врангеля до подхода всех движущихся к нему и ожидаемых резервов, главным образом, 1-й Конной армии. Фрунзе уже обладал достаточным авторитетом, славой победителя, к тому же был ленинским любимцем, как единственный толковый полководец "из партии". Он мог позволить себе гораздо большую свободу, чем другие военачальники. Притормозив четвертую операцию по ликвидации Врангеля, он стал усиливать оборону. Непрерывно совершенствовались укрепления Каховки, благо, рабочая сила — "буржуйский" Херсон — была под рукой. Копались противотанковые рвы. Для борьбы с бронетехникой строились специальные позиции с орудиями, предназначенными бить прямой наводкой по танкам и броневикам. Между линиями обороны оборудовался ряд ротных опорных пунктов — чтобы в случае прорывов противника брать его в клещи. Дополнительно Фрунзе перебросил на плацдарм ударно-огневую бригаду, имевшую в составе огнеметные роты и 160 пулеметов.
А в районе Никополя для прикрытия переправ и правого берега была размещена 2-я Конная армия Миронова, фактически, сформированная заново, достигнувшая 17 тысяч сабель. Сделать это Миронову было не столь трудно, так как он обладал репутацией "народного вожака", и едва принял командование, как к нему начали перебегать из других соединений — особенно донцы. Знали, что он своих "не выдаст" и сумеет вывести из трудных положений. Возвращалась в строй даже часть дезертиров, прятавшихся по лесам после разгрома Жлобы и Городовикова.
С Махно Фрунзе вступил в переговоры. Ему, опутывавшему своими дипломатическими играми басмаческих лидеров и эмира Бухарского, вести их было гораздо легче, чем твердолобым ортодоксам. В Харьков приехала делегация от батьки во главе с Поповым и Куриленко. 6.10.1920 было заключено соглашение о совместных действиях против Врангеля. Батьке пообещали золотые горы, самые заманчивые условия. Его Повстанческая армия сохраняла самостоятельность, подчиняясь красному командованию лишь в оперативном отношении. Задачей Махно определялись действия в тылах Врангеля, а районом этих действий — Гуляй-Поле, батькина вотчина. Обещали помочь снабжением и оружием. Разрешили свободно вести мобилизацию в свою армию в Таврии и Екатеринославщине. В прочный союз Махно вряд ли верил, но временная смена курса была ему выгодна. Давала передышку в столкновениях с красными, сулила перспективы усиления. Скопление войск на фронте сковывало свободу его маневра, а теперь можно было снова "погулять". Весьма заманчиво выглядела и возможность вместе с красными пограбить Крым. Ну а для Фрунзе, тоже таившего камень за пазухой, главным было на время ближайших операций обезопасить свой тыл. Его устроили бы, в принципе, даже не активные действия Махно, а его нейтралитет.
В Донбассе тем временем собралась сильная советская группировка, подошли с Кубани несколько новых дивизий, и Фрунзе начал на восточном фланге частное наступление против донских казаков, выдохшихся в атаках и израсходовавших боезапас артиллерии. Левый фланг казаков подвергся удару 5-й кавдивизии, центр — группы из 9-й стрелковой, 7 и 9 кавалерийских дивизий, а правый фланг — Морской дивизии. 3.10.1920 прорывом кавалерии и угрозой охвата красные заставили Донской корпус отступить от Юзовки, на следующий день отбили Мариуполь. Поддержать казаков другими частями Врангель не мог. Время работало уже против него. Чтобы не быть раздавленным и обрести шанс на победу, он должен был до подхода новых крупных сил большевиков провести Заднепровскую операцию. На востоке оставалось ограничиваться обороной. Более того, Донскому корпусу приходилось растянуть эту оборону к северу, поскольку соседний, 1-й корпус, передавался на направление главного удара.



Скрытно, по ночам, он сосредотачивался в районе Александровска, а напротив Никополя — 3-й корпус. Перебрасывалась сюда конница Бабиева и Барбовича. 2-й корпус Витковского оставался на левом берегу для атаки в лоб Каховского укрепрайона после его обхода с тыла. Вязались плоты, в плавнях готовились лодки. Утром 8 октября передовые батальоны Марковской дивизии начали переправу севернее Александровска у острова Хортица, отбросили от берега красные части Федько и захватили плацдарм. Следом по наведенным мостам двинулась Корниловская дивизия. 3-я советская дивизия, прикрывавшая этот участок, была разгромлена, потеряв более половины личного состава. Один полк корниловцы целиком взяли в плен, много пленных захватили и марковцы. Остатки красных войск отступали, а на плацдарм пошла конница Бабиева. Прикрывшись с севера частями марковцев, а на левом берегу оставив дроздовцев для защиты переправ с востока, главные силы группировки двинулись на юго-запад, к Никополю. Навстречу им выступила 2-я Конармия, пытаясь контратаковать. Но в ночь на 9.10 южнее началась переправа другой группировки — 3-го армейского корпуса и конницы Барбовича — 2,5 тысячи штыков и 3,5 тысячи сабель. Они ударили во фланг и тыл армии Миронова, и она стала пятиться, огрызаясь контратаками и налетами. Обе группировки белых соединились и 11 октября заняли Никополь, развивая удар на запад и углубившись на 10-25 км от Днепра.
На восточном участке фронта все еще продолжалось красное наступление. 8.10.1920 красные заняли Бердянск. Прикрывавший оборону миноносец "Беспокойный" сел на мель. В Ставке махнули на него рукой, считая погибшим. Но миноносцу удалось сняться, вопреки всем ожиданиям и, отбившись от наседающих на него неприятельских кораблей, уйти к своим. 10 октября советская 5-я кавдивизия взяла Гуляй-Поле. Примерно на этом рубеже красных сумели остановить.
Заднепровские части белогвардейцев 12.10 взяли крупную станцию Апостолово. Фрунзе указывал Миронову, что отход с линии Днепра и с Каховского плацдарма недопустим ни в коем случае, "2-я Конармия должна выполнить свою задачу хотя бы ценой самопожертвования". Для поддержки Миронова с севера на правый берег была целиком переброшена Екатеринославская группа Федько. Тут, возможно, белые допустили тактический промах, не воспользовавшись этим — в течение нескольких дней перед Дроздовской дивизией, остававшейся на Левобережье, вообще не было противника. Даже Екатеринослав стоял беззащитный. Но потом прикрытие появилось — и пошла мощная подпитка группы федько. Начали прибывать первые полки перебрасываемой из Сибири 30-й дивизии — такой же огромной, как 51-я дивизия Блюхера. Когда ее передовые части выгружались в Павлограде, последние еще только подъезжали к Москве, а тылы и артиллерия были еще за Волгой.
С Каховского плацдарма на помощь Миронову снимались Латышская, 15-я и 52-я дивизии. Врангелевская воздушная разведка засекла это перемещение, но истолковали его совершенно неверно. Решили, что красные отступают с плацдарма, чтобы избежать окружения. Поэтому Витковскому было приказано на следующий день начать лобовой штурм.
А три красных дивизии с марша вступили в бой. Одновременно Миронов собрал в кулак свои отходящие соединения, ввел последние резервы и перешел в контрнаступление. Сюда была брошена вся большевистская авиация. 13 октября завязалось ожесточенное встречное сражение и большевики стали одолевать. Миронов смог разорвать боевые порядки конницы Барбовича, выйти к Днепру. И... вот тут-то сказалась спешка в комплектовании частей, ненадежность и недостаточная подготовка вливаемых пополнений — из "зеленых", пленных, мобилизованных. Белые войска не выдержали, сломались, и начали отступать. 6-я и 7-я пехотные дивизии 3-го корпуса (да какие там дивизии! По тысяче человек в каждой, меньше красного полка) были смяты и побежали. Осколок снаряда сразил генерала Бабиева, одного из самих лихих командиров — его прозвали "“бешеный осетин" или "черт в красных штанах" До того он 14 раз был ранен, но всегда возвращался в строй, а подчиненным говорил: "Всякий патриот и герой, идущий в атаку на безбожную сволочь, уже должен считать себя погибшим за веру и великую Россию"... Выбыл из строя раненым и другой начальник кубанцев — генерал Науменко. Всякая связь между частями и командованием потерялась. Отступающая конница давила пехоту. С севера ударила группа федько, тесня марковцев, Врангель писал: "Смятение овладело полками. Части на рысях стали отходить к переправам. Ободрившийся противник перешел в наступление. Смятение в рядах расстроенной конницы увеличилось. Восстановить порядок было невозможно. Все устремились к переправам. На узких лесных дорогах, в плавнях смешались отходившие конные и пехотные части... Потрясенный всем виденным, растерявшийся генерал Драценко отдал приказ об отходе всей армии на левый берег Днепра".
В ставке получили донесение об этом утром 14 октября. А Витковский уже пошел на штурм Каховки, имея 6700 человек при 10 танках и 14 броневиках. И сюда же была перенацелена авиация — дав тем самым возможность советским самолетам беспрепятственно долбить сбившиеся у переправ заднепровские войска. Бой за Каховку длился весь день. Атака следовала за атакой. Белогвардейцы смогли прорвать и захватить внешний обвод обороны — красные отошли на внутренний. Но части Витковского этим успехом были обескровлены. Они потеряли 9 танков — 4 уничтоженных артогнем, 2 застрявших в заграждениях, 3 подбитых и вытащенных в тыл. Правда, Фрунзе вынужден был отозвать на плацдарм ранее снятые отсюда дивизии, но это уже не имело решающего значения.



Заднепровскую группировку теперь громили ударами и с фронта, и с флангов. Корниловцы и марковцы еще пытались сопротивляться, но их давили кавалерийскими атаками. Бросаемые навстречу красной коннице кубанцы уже не принимали боя, а в последний момент поворачивали назад, преследуемые лавой неприятеля. Паника усиливалась слухами, что это уже подошла с польского фронта конармия Буденного. На переправах, на дорожках к ним через плавни, возникла давка. Бросали обозы, орудия, пулеметы. Пехота оттесняла конницу, конница — пехоту, стараясь прорваться на левый берег. Части Миронова подталкивали их атаками и рубили бегущих.
Чтобы не дать Врангелю снять с фронта части Донского корпуса и бросить их на выручку заднепровской группы или под Каховку, Фрунзе направил в рейд 5-ю кавдивизию. Скрытно миновав линию фронта, она прошлась по тылам от Бердянска до Токмака, уничтожила подразделение в селе Астраханка, взорвала 8 вагонов снарядов в Токмаке и разграбила поезд атамана Богаевского. Сам он, несколько адъютантов и ординарцев успели вскочить в автомобиль. Красные погнались за ними. Машина сломалась, налетев на столб. Богаевскому и адъютанту удалось в темноте ускользнуть и, добежав до ближайшей деревни, занятой донцами, поднять тревогу. Большевики ушли так же стремительно, как появились. 15 октября Витковский снова попытался штурмовать Каховку, но безуспешно. Более того, повыбив его корпус, Блюхер перешел в контратаку и вернул свои утраченные позиции. В этот день завершилась и "заднепровская трагедия", части правобережной группировки белогвардейцев закончили обратную переправу и развели понтонный мост.
Подготовлено по материалам книги Шамбарова В. Е. - "Белогвардейщина".