Советские репрессии и духовенство Мурмана



Автор: Галина Сиротинская
Дата: 2018-03-03 17:54
В 2017 - 2018 учебном году в Мурманском Арктическом Государственном университете прошла встреча студентов-историков с председателем комиссии по канонизации святых Мурманской епархии священником Василием Вольским. Наш город был основан мучеником Государем Николаем Вторым в 1916 году и назван Романов-на-Мурмане, поэтому для нас особенно важна правда о трагических событиях октября 1917, гражданской войны, Большого террора 1937 года. Встречу провел настоятель Введенского и Трифоновского храмов Мурманска протоиерей Сергий Поливцев. Отец Василий начал с рассказа о казнях духовенства во время Гражданской войны: - В то время Мурман в церковном отношении входил в состав Архангельской епархии. В Архангельских архивах сохранились документы о зверствах большевиков: «Случаи насилия по отношению к верующим в начальный период Гражданской войны фиксировались в «Архангельских епархиальных ведомостях» (епархиальной газете). Например, там опубликовали заметку о том, что на глазах у прихожан красноармейцы разрубили священника на восемнадцать частей. С одной стороны, люди просто не восприняли эту власть с ее кровавыми гонениями. С другой стороны, на Севере при монархии никогда не было таких больших социальных конфликтов , как в других губерниях. Здесь все было налажено. Север никогда не знал крепостного права. В 18 веке после секуляризации земель монастырские крестьяне Кольского полуострова были переведены в разряд государственных крестьян (ранее они подчинялись Соловецкому и другим монастырям),органом управления являлась сельская община. Государство тогда не притесняло крестьян. Подоходный налог, например, был 0,5% со двора. Описывался дом, хозяйство крестьянина, его доходы от добычи рыбы и морского зверя и потом брали налог 0,5%. Много это или нет? В настоящее время у нас в России подоходный налог 13%. А тогда при царе брали 0, 5%. На эти деньги строились храмы, школы, больницы, почтовые отделения, содержались учителя, Армия. И при том , что тогда не было развитой социальной защиты, то есть домов престарелых, больших детдомов, Север не знал такого, чтобы люди скитались без крова, чтобы старики были бездомными или дети беспризорными. Жизнь людей была хорошо налажена, а большевики несли разрушение. До февраля 1920 года существовало Временное правительство Северной области, которое возглавлял генерал Евгений Карлович Милллер. Он был ранее в эмиграции, но его вызвали в Архангельск, и он возглавил Белое Движение в этом регионе. Миллер также собирал ополчение, чтобы двинуться на Петроград и свергнуть ненавистный русским людям большевицкий режим. Когда мы, люди средних лет, в свое время учились в школе в восьмидесятые годы, то по учебникам истории у нас складывалось впечатление, что люди с радостью приняли советскую власть. Но когда знакомишься с архивными материалами, получается совсем иная картина. Вот, например, сохранилось письмо наместника Трифонов Печенгского монастыря Паисия (Рябова) наместнику Валаамского монастыря, где Паисий поздравляет с новым годом и пишет: «Дай Бог, чтобы рухнул этот режим по молитвам пострадавших». Когда же начались на Севере открытые гонения на церковь? С периода установления советской власти, когда стали действовать ее декреты об отделении Церкви от государства и школы от Церкви.

Протоиерей Александр Богданов

Первый пострадавший на кольском полуострове священник – отец Александр Богданов из селения Княжая Губа. Этот батюшка активно помогал в создании народного ополчения, способного защитить население от красных безбожников. Конечно, не сам лично участвовал в этом военном начинании, а благословлял людей вступать в ополчение. Отец Александр был расстрелян в 1921 году. Он был 1878 года рождения, в его семье росли пятеро детей. Расстрелян он был по обвинению в противодействии восстанию красных партизан, которое затевалось в Княжной Губе. Полковник Судаков, белогвардеец, возглавлявший народное ополчение, узнал о готовящемся восстании партизан, он поставил ультиматум: или жители села сдают немедленно все оружие, или начнутся расстрелы. Тогда отец Александр обратился ко всем с призывом сдать оружие. Его как священника послушались, оружие было сдано. Село и паства были спасены. Однако когда пришла советская власть, то священника обвинили в том, что он помешал организовать коммунистам партизанское восстание. Священника увезли в Вологду. Точная дата его кончины неизвестна. Последний допрос фиксируется в январе 1921 года, потом он был расстрелян.

Священник Вениамин Боголепов

После отца Александра Богданова в Княжий Губе 18 лет служил священник Вениамин Боголепов. Это был очень талантливый человек, он пел, рисовал, играл на разных музыкальных инструментах. В 1938 году отец Вениамин был арестован по сфабрикованному делу, по которому проходили очень многие священнослужители Кольского полуострова и Карелии. По этому делу пострадал и последний настоятель Трифонов Печенгского монастыря иеромонах Паисий ( Рябов). НКВД обозначило это дело как " Заговор финского генштаба", духовенство обвинялись в сотрудничестве с Финляндией. Все это происходило в преддверии советско- финской войны, когда СССР на международной арене приобрёл репутацию агрессора, и ему надо было оправдать войну с финнами. Отец Вениамин был арестован именно по этому делу. Надо заметить, что формально по существующим советским законам арестовать и посадить человека за его религиозное исповедание было нельзя. Это все понимали. Официально закон о свободе совести был провозглашен сталинской конституцией 1936 года. Задачей НКВД было сфабриковать дело против человека и обвинить ео в том, что он – политический преступник, выбить из него показания, нанять лжесвидетелей. При Сталине был создан целый аппарат лжесвидетелей, которые писали доносы, записки. К делам духовенства эти записки потом подклеивали. И на основании показаний лжесвидетелей человека заставляли признаваться в том, что он якобы занимался контрреволюционной пропагандой и выступал против советской власти. Видимо, отцу Вениамину пришлось перенести различные мучения. А мучения тогда были разные. Иголки загоняли под ногти, фаланги рук вставляли в дверной притвор. Отец Вениамин все же сознался в предъявленном обвинении. 5 марта 1938 года отец Вениамин был расстрелян. Но когда через два месяца стали пересматривать его дело, то пришли к заключению о его невиновности.

В сталинский период был также репрессирован священник Николай Гусев. Он крестил моих дедушку и бабушку, терских поморов. Прослужил он на Кольском полуострове 34 года, с 1905 до 1939 года. Сначала отец Николай служил в Тетринском приходе, а в 1918 году был переведен в Варзугу. В 1939 году он был арестован. Внучка его еще жива здесь. Это Варвара Александровна, ей уже за 80, она слепая, но она еще помнит своего деда и те трагические события, в 1939 ей было семь лет. Что же случилось с отцом Николаем? Когда в Тетрино установилась советская власть, то начался здесь голод, как и везде в России повсеместно. До этого всё было нормально, однако вместе с установлением коммунистического режима, начался голод. Голодом у поморов считалась такая ситуация, когда не было хлеба. Хотя рыба была, был свой скот, коровы, овцы, олени. Но если хлеба не было, то считалось, что наступил голод. И как раз в то время в 1919 отец Николай отправился в Архангельск, где были союзники по Первой Мировой. В частности, Англия, поставляли оружие народному ополчению. Священник вел там переговоры, чтобы английской судно зашло на терский берег к Тетрино, и поморы могли купить себе продукты. Так и было сделано. Судно пришло, люди купили, крупы, муку, и население было спасено от голода. Через 20 лет отцу Николаю это припомнили, и осудили как английского шпиона. Привезли его на допросы в Мурманск. Отцу Николаю было тогда уже за 60. За два дня до вынесения приговора (а приговорить собирались к расстрелу) отец Николай скончался в тюрьме. Вообще в то время тела репрессированных не выдавали родственникам или верующим. Но у отца Николая было девять детей, восемь дочерей и один сын. Одна из дочерей была за мужем за крупным партийным боссом. И муж дочери настоял, чтобы тело выдали родственникам для погребения.

Протоиерей Феодор Миролюбов

Последний священник, который до войны оказался на Кольском полуострове, это протоиерей Федор Михайлович Миролюбов. Это кандалакшский священник, ему было уже 72 года, когда его арестовали. Приход в Кандалакше был закрыт в 1940 году. Он был осужден по делу о шпионаже в пользу Финляндии, уже до этого дела он трижды пережил аресты. Семью он держал на расстоянии, беспокоясь за судьбу жены и детей. Мы не знаем, как он закончил свою жизнь. Отец Федор был осужден на пять лет концлагерей, и след его затерялся. С закрытием прихода в Кандалакше закончилась церковная жизнь Кольского полуострова перед войной. Ни одного действующего храма не оставили.

 

В дореволюционное время на Кольском полуострове было 53 храма, 28 часовен, Трифонов Печенгский монастырь. Все это было закрыто или полностью уничтожено, кроме монастыря, который перешел на время к Финляндии вместе с территорией Печенги. В культовых зданиях начали размещать клубы. К началу Великой Отечественной войны в Мурманской области не действовал ни один храм. Мурманск стал исключительным случаем проявления безбожных гонений в советский период. Он был единственным областным центром России, не имеющим ни одного храма. В 1924 году в Мурманске была закрыта единственная временная деревянная церковь святителя Николая. Она находилась недалеко от нас, через дорогу, напротив университета, там, где находится теперь магазин «Сувениры». В областном архиве сохранилась фотография этой церкви. Храм был потом перестроен под общежитие грузчиков порта. До революции предполагалось, что постоянный храм святителя Николая будет построен на центральной площади, на месте нынешнего ДК Кирова, там, где 4 октября 1916 года архиепископ Архангельский Нафанаил совершил молебен на строительство церкви и закладку города Романов-на-Мурмане. А до постройки постоянного храма жители Мурманска молились во временном деревянном. Но в 1924 году он был закрыт. Таким образом, до 1946 года в Мурманске не было никакого храма.

 

Возрождение послевоенного Мурманска и протоиерей Владимир Жохов

Во время войны ситуация изменилась, с поисков внутренних врагов переключились на внешнего врага, власти разрешили открывать храмы. После войны из разных уголков Мурманской области посылали обращения в официальные инстанции с просьбами разрешить открытие храма. Такие письма приходили из Кандалакши, Мончегорска, Ловозера. Мурманска. Но многие из этих просьб остались без ответа. Храм разрешили построить в Мурманске. Верующие купили дощатый домик в 1946 году на улице Котовского, ныне -улица Зеленая. На месте этого домика сейчас стоит Никольский кафедральный собор. В то послевоенное время прихожане перестроили приобретенный домик под деревянный храм с трехъярусным иконостасом и колокольней. В марте 1946 года в Мурманск прибыл молодой священник Владимир Платонович Жохов, 1917 года рождения. Родился он в год революции в архангельской глубинке. Их село Челмохта было неподалёку от древней обители, через реку находился монастырь преподобного Антония Сийского. Когда Владимиру было 15, его семья переехала в Ленинград. Его отец начал там работать на литейном заводе, потом и Владимир работал на том же заводе с отцом. Вскоре юноша поступил учеником в студию художника Лактионова. У нас в школьных учебниках была картина Лактионова «Письмо с фронта». Владимир родился и воспитывался в религиозной семье. Во время войны Владимира призвали в армию. Он воевал, у него было две контузии. Находясь в госпитале, Владимир дал обет Богу, что если останется в живых, всю свою жизнь будет преданно служить Богу. После войны уже в Архангельске Жохов принял священный сан. Служил под началом епископа Архангельского и Холмогорского Леонтия (Смирнова). Это исповедник веры, который прошёл ссылки и концлагеря. Вообще епископ Леонтий был человеком святой жизни по своей кротости и незлобию. Даже на фотографиях той поры видно, что один глаз у него глаз вставной. Дело в том, что этот владыка ходил пешком на службы. Когда он еще был священником в 1930-е годы в него по дороге бросали камни. В то советское время бросить камень в священника ничего не стоило, в отца Владимира тоже камнями бросали. Времена были богоборческие, и один мальчик бросил камень и попал прямо в глаз епископу, глаз сразу вытек. Епископ Леонтий подозвал этого школьника, записал его имя в помянник, и до конца своей жизни молился за этого мальчика. Что касается отца Владимира Жохова, то в Мурманске он прослужил только один год. Его перевели в Коми. Там отец Владимир уже в хрущёвской время подвергся гонениям. Ему запретили служить на приходе. Он с женой и детьми скитался по всей стране, и ему все архиереи отказывали и говорили: " У нас есть личное распоряжение Никиты Сергеевича Хрущева не принимать священника Жохова ни на один приход". В конце концов ему дал приход в Пермской епархии епископ Сергий (Ларин). Многие годы там отец Владимир, боевой офицер, инвалид войны со своей семьёй прожил в ветхом домике и только на сороколетие победы вспомнили его военные заслуги и дали ему квартиру.

Протоиерей Владимир Обнорский

В это же время, в конце 1940- х разрешили богослужения в Благовещенском храме Колы. Служить там начал священник Владимир Обнорский. Отец Владимир провёл пять лет в концлагере. Наверное, все слышали о Байкало-Амурской магистрали. Там и был Бамлаг, где Обнорский находился в заключении с 1931 по 1936 годы. Шестеро его детей и супруга были после его ареста выброшены из соего дома на улицу. Отец Владимир служил на Вологодчине. Супруга скончалась через два года после ареста мужа. Дети были разбросаны по разным детдомам. И когда отец Владимир вернулся из советского концлагеря, то стал по всей стране разыскивать своих детей. Старшие дети, те, кто что-то еще помнил и понимал, приняли отца. А младшим успели внушить в детдомах, что , если бы их отец отрёкся от сана, то у них было бы безоблачное детство. Служить отца Владимира направили на Мурман, сюда он приехал с двумя дочерьми. Сначала был в Никольском храме Мурманска, потом стал настоятелем Благовещенского храма Колы, где служил с 1947 по 1957. Пока он там служил, храм не могли закрыть даже в период новых хрущёвских гонений. В 1958 отец Владимир скончался, и в 1959 Благовещенский храм закрыли. Сначала он просто пребывал в обшарпанном виде. Но охранялся сторожем с собакой как памятник федерального значения. В 1980-е там организовали музей поморского быта. В 1990 -е храм передали Русской Православной Церкви.

Протоиерей Иоанн Яковлевич Шастов

Протоиерей Иоанн Шастов родился в 1871 году, работал учителем еще в царской России, потом был псаломщиком, потом принял священный сан и служил в Оренбургской епархии. Отсидел в тюрьмах и концлагерях три срока, всего в сумме 11 лет. Два срока провел в концлагере на Соловках. Его сокамерниками были священномученик Пер (Зверев), архиепископ Воронежский, священномученик Илларион (Троицкий), епископ Верейский. В последние свои годы жизни отец Иоанн служил в Казанском храме Кировска, потом по старости ушёл на покой, и сын увёз его в Москву. О последнем периоде его жизни, как он скончался , ничего неизвестно. Надо упомянуть и другого священника из Кировска. Отец Стефан служил в храме на Волховстрое. Когда пришла советская власть, он продолжал церковное служение и одновременно работал в рыболовецкой артели. У него было 9 детей, и он со всей семьей был раскулачен и выслан в Кировск.

Протоиерей Владимир Кульчинский

Об отце Валадимире сохранились воспоминания его жены, Иулитты Кульчинской. Вот отрывок из них. - После народной школы Владимир Кульчинский учился в украинской частной гимназии в Ровно. После окончания гимназии он поступил в семинарию г. Кременца Тернопольской области. Два года проучился и заболел, а потом пришлось уйти: семья большая – недостатки. В 1933 году юношу призвали на военную службу (в то время эти территории принадлежали Польше). После армии стал служить псаломщиком в селе Голузия Маневического района Волынской области. В 1935 году его перевели в село Люхче Сарненского района Ровенской области. В 1936 году мы повенчались в городе Сарны Ровенской области, и сразу моего мужа перевели в Камень-Кошарский Волынской области. В 1937 году у нас родилась дочь Мария, в 1938 году – сын Евгений. В 1938 году мужа рукоположили во диакона, а в 1941 году – в сан священника дали приход в селе Видерта Любешовского района Волынской области. В 1943 году у нас родился сын Юрий. В 1946 году отец Владимир был переведён в село Великая Глуша того же района. Мой отец, дедушка и прадедушка тоже были священниками. Трудно передать, сколько мы пережили, видя смерть своих хороших знакомых, сколько было убито священников в своих домах и даже во время богослужения за Престолом. Всё это делали большевицкие партизаны. Печально, что теперь у нас на Украине отмечают день партизанов как хороших воинов, а они миллионы людей погубили. 8 мая 1947 года отца Владимира арестовали. Тогда мы жили в деревне Великая Глуша Любешевского района Волынской области. Пару месяцев промучился в Луцкой тюрьме, и засадили на 15 лет каторги. Каторгу отбывал в Воркуте. Я с тремя детьми как бедовала все эти годы, когда отец Владимир был в тюрьме! Бог помиловал – муж остался жив, в 1956 году освободили и сняли судимость, но здоровье уже было потеряно. Около девяти лет мы прожили на Украине на приходах. Но это было мучение, ведь кагебисты не давали покоя, всё уговаривали с угрозами, чтобы отец Владимир стал доносчиком и работал для них, но он не согласился. Жизнь так сложилась, что нам пришлось уехать в Мурманск, здесь нас приняли хорошо, да и кагебисты тут были совсем другие. В Мурманск мы уехали в конце 1966 года, после октябрьских, что я хорошо запомнила. В Заполярье мы прожили до 1966 года. Приходы были: Мурманск, Кировск, Архангельск. Покойный владыка Никон по своему усмотрению переводил много раз с одного прихода на другой. У отца Владимир был хороший голос, он замечательно проповедовал, и его уважали прихожане. В Мурманске и Кировск ему доводилось служить по два раза. В какие годы переводили с прихода на приход, не помню, и документов нет. В начале 1979 года отец Владимир заболел и долго пролежал в больнице в Мурманске. Немного подлечили его, выписали из больницы и в июне 1979 года мы совсем уехали к себе на Украину, в город Сарны. Там отец Владимир болел больше года, умер в 1980 году 3 августа, и закончились для него все земные мучения. Тяжёлая была жизнь: войну пережили, а в сталинские годы ещё хуже было, это был просто ад. После стольких переживаний и мучений мне Господь послал долгие годы, уже 86-й год.

Протоиерей Илия Кутузов

Отец Илия родился в 1903 году. В тридцатые годы был пять лет в заключении в Свирьлаге. В 1947 он был назначен настоятелем Никольской церкви старинного поморского села Ковда на юге Мурманской области. Тогда Ковда была большим селом с населением примерно тысячу человек. А сейчас там только несколько человек осталось. В советское время плотиной там перегородили реку Ковду, построили элетростанцию, рыба перестала заходить. Жизнь замерла, так как вседа поморы в Ковде занимались рыболовством. Отец Илья прослужил в Ковде до закрытия храма в 1959 году. Он приехал в село с девочкой, дочкой. Его жена умерла в Архангельске от голода. Поначалу в послевоенные годы были прихожане, но при Хрущеве начался новый виток гонений. Как вспоминает дочь священника (она еще жива), в последние годы перед закрытием храма отец слжил в одиночестве, сам и пел, а из прихожан в храме стояла только она одна. Когда советские чиновники решили закрыть храм в Ковде, то ее жители не согласились, они не подписали бумаги с предложением закрыть приход. Рядом был создан уже в советский период поселок Лесозаводский, в котором было новое, пришлое население. Жители этого поселка и подписали заявление о необходимости закрытия церкви в Ковде. До закрытия прихода отец Илья духовно окормлял и поселек Зеленоборский, и город Кандалакшу, так как в Кандалакше в то время не было храма. От Ковды до железной дороги 10 километров, и отец Илья проходил их пешком. Он одолевал этот долгий путь, потом садился на поезд, ехал в Кандалакшу. Удивительно, но Господь сохранил письма прихожан из разных районов к отцу Илии. Ящик с этими письмами нашли в углу на колокольне. Кто-то в преклонных годах просил его исповедать и причастить, кто-то окрестить младенца. После закрытия прихода отец Илья служил в Кировске в Казанском храме. За 21 год служения он ни разу не был в отпуске. Когда ему говорили, чтобы взял отпуск хотя бы на неделю, то он отвечал: «Если я неделю не послужу в храме, то я умру». Так оно и случилось. Он заболел в Мурманске попал в больницу и через неделю умер. По его завещению, хоронить его привезли в Кировск.

Сделаю небольшой экскурс в мировую историю по теме отличия гонений на древних христиан в Римской Империи в первые века христианства и гонений советского периода. Если обратиться к истории древней Церкви, то мученичество было явным, были явные мученики, переносившие страдания за Христа, пытки на глазах больших масс населения. Тогда даже некоторые гонители при виде мужества мучеников и чудесной помощи свыше, исповедовали Христа и тоже подвергались мучениям и казни, принимая крещение в своей крови. По-другому происходили гонения в Росии в 20 веке. Это гонение было тайным. И в условиях таких тайных гонений перед человеком вставал еще больший соблазн отречься от Христа. Никто ведь ничего не узнает. И человеку надо было остаться верным перед своей совестью и перед Лицом Божиим. Если еще сопоставить гонения первых веков христианства с гонениями в СССР, то отличие будет еще и в том, что в Римской Империи политика разных императоров менялась, иногда гонения прекращались или слабели. В СССР гонения не прекращались постоянно в течение почти векового периода истории.



В СССР гонения на православных были и со стороны государства, и со стороны народа, когда верующие люди считались людьми третьего сорта, изгоями или умалишенными или отсталыми, а религию вобще пережитком буржуазного общества.

Журналист Введенского храма Мурманска Галина Сиротинская