Лауреат Нобелевской премии по литературе 2015 года белорусско-украинская писательница Светлана Алексиевич вчера в Минске дала интервью. В либеральной прессе сейчас ее победу называют чуть ли не русским триумфом, но так ли это на самом деле? Светлана Алексиевич родилась 31 мая 1948 года в Станиславе (ныне город Ивано-Франковск на Западной Украине), а позже её семья переехала в БССР. Она окончила факультет журналистики Белорусского государственного университета, работала воспитателем, школьным учителем и журналистом. В 1983 году принята в Союз писателей СССР, с начала 2000-х годов проживала более 12 лет в Евросоюзе, вернувшись в Белоруссию. Отметим, что там у Алексиевич неоднозначная репутация. Известность к ней пришла после произведений о советских воинах-интернационалистах, что сразу же вызвало резко негативную реакцию «афганцев». Алексиевич также писала на другие востребованные в «лихие девяностые» темы — о последствиях Чернобыльской катастрофы, о женском восприятии войны и т.д. Писательница была замечена в среде русофобствующей прозападной оппозиции в Белоруссии. По мнению Владимира Бондаренко, высказанному в июльской публикации «Почем ненависть к России?», именно русофобия, ненависть к России и к Владимиру Путину были главными козырями Алексиевич в борьбе за Нобелевскую премию по литературе. «Самое унизительное то, с каким мазохизмом ту же Светлану Алексиевич пропагандируют и издают в самой России. Недавно целый пятитомник издали. Очевидно, от избытка несвободы в себе», — констатировал Бондаренко, проанализировав произведения и выступления писательницы.  

 

На протяжении 35 лет писательница создавала документальный цикл «Голоса утопии», посвященный истории «красного человека»: «У войны не женское лицо», «Последние свидетели», «Чернобльская молитва», «Цинковые мальчики», «Время секонд хэнд». Президент Украины Петр Порошенко в своем фейсбуке прокомментировал вручение Алексиевич нобелевской премии так: "Нобелевскую премию по литературе получила Светлана Алексиевич, родом из Ивано-Франковска. Где бы мы ни были, на каком бы языке ни говорили и ни писали - мы всегда остаемся украинцами! Поздравляю!".

"По-моему, такой писатель, который откровенно по-расистски призывает уничтожить Россию, который ненавидит россиян. Это расист. Зачем ему, расисту, вдруг присуждают Нобелевскую премию?", - считает главный редактор газеты «День литературы». -"Это позор для нобелевского комитета, позор для самой Нобелевской премии".

Вернемся ко вчерашнему интервью писательницы. По ее словам, «тоталитарные» власти нынешней России создали некий другой русский народ, который ненавидит «хохлов» и которому пропаганда заменяет собственное мнение. При этом Алексиевич отметила, что любит Украину, была на киевском «майдане» и «плакала над фотографиями «Небесной сотни». Всё это не мешает ей считать себя частью Русского мира, хотя «что они имеют в виду», Алексиевич до сих пор не понятно, сообщила она журналистам. «Я люблю Русский мир», — сказала она, пояснив, что вкладывает в данное понятие «добрый русский мир, гуманитарный русский мир» — мир искусства, «которому поклоняется весь мир». «Но, я не люблю мир Берии, Сталина, Путина, Шойгу. Это не мой мир», — заявила Алексиевич. Недавно она заявила о белорусах: «Мы маленькая нация, которую всегда русские уничтожали». После этих слов Алексич картинно удивилась и сказала что не понимает почему ее в России считают русофобкой. Далее она подвергла резкой критике власти России, заявив, что уничтожение бандитов ИГИЛ в Сирии станет для России «вторым Афганистаном». В своем интервью Алексиевич заявила, что российская авиабаза в Белоруссии не нужна. Отвечая на вопрос, поздравил ли её министр культуры, Алексиевич сказала: «Русский — да, а белорусский — нет». Она также отметила, что Александр Лукашенко её не поздравил, и в целом власти постсоветской республики её игнорируют.

Немного из мыслей новоиспеченного лауреата: «Мы думали, что вот появится свобода, уйдут коммунисты — мы их прогоним — и люди бросятся читать Солженицына, захотят узнать правду, и что-то честное и справедливое появится. А люди побежали мимо книг, которых уже было много — Солженицына, Разгона, Шаламова. А они захотели жить: все попробовать. Даже есть такой термин у русских социологов — «человек пробующий». Они захотели узнать эту жизнь, потому что они никогда не жили. Они всегда чему-то служили. Вот я даже помню: нас учили в школе умирать — за Родину, раньше — за Сталина (моего отца, например). То есть, твоя жизнь ничего не стоила. И вдруг люди именно свободу поняли так, что вот есть шанс прожить — увидеть мир, попробовать вкусную еду, носить стильные вещи. Но, вместе с этим, когда все рушилось, никто, конечно, не представлял, что это — закрытые заводы, миллионы безработных, платная учеба, платная медицина. Что свобода — это, в общем-то, тяжелый труд. Сейчас и в России, и в Белоруссии, и на Украине, на постсоветских пространствах, которые как раз в моей книге и описаны, происходят процессы, которые иногда пугают. Что это может кончиться революцией, перед которой бессильны мы, которые хотели перестроить жизнь, и бессильна власть. Власть пошла старым путем. Почему и книга называется «Время секонд хэнд», потому что ничего нового не придумали. Вспомнили давно забытое старое: самодержавие, православие, народность. Опять насилие, опять «сильная рука». У нас нет опыта свободы. Если говорить общо, русский человек никогда не был свободным. Была царская власть — тоже очень мощная авторитарная власть. Потом — советская власть. Это, в общем-то, диктатура. В разных вариантах, но это все-таки тоталитарный режим. Поэтому о свободе никто не имеет ни малейшего представления. Россия никогда не была другой. То, что происходит сейчас в мордовских лагерях, почему-то мне кажется, так было и в советское время. И память зоны, законы зоны, по ним всегда жили. В 90-е годы все выросли с тем, что утром идешь на работу и обязательно увидишь — лежит убитый. Когда делили Россию, и эти все бандиты выясняли отношения, когда каждый старался урвать, потому что понимал: если сегодня урвешь, то детей и внуков обеспечишь».