19 мая британская газета «The Independent» публикует материал «Алексей Мозговой готов к новым жертвам». Публикация завершается пророчески: «Независимый подход г-на Мозгового не всеми хорошо воспринимается. Некоторые люди, на самом деле, задают вопрос о том, как долго он может продержаться в диких приграничных районах «Луганской Народной Республики». За последние шесть месяцев некоторые из числа наиболее неудобных лидеров повстанцев были смещены — и многие считают, что г-н Мозговой является следующим в этом списке. Хорошо известно, что у г-на Мозгового сложились плохие отношения с помазанным Кремлем лидером Луганской Республики Игорем Плотницким. Г-н Мозговой с непреклонностью во взгляде сообщает корреспонденту Independent о том, что рассматривает подобную возможность: «Они не пойдут на риск и не станут делать из кого-нибудь героя, но давайте просто скажем, что мы готовы к такому повороту событий». А это уже из публикации сегодняшней «Новой газеты»: 20 мая во всех военизированных подразделениях «ЛНР» громко объявляют: на территорию «республики» вошло несколько диверсионно-разведывательных групп из Украины, — и по этому поводу всему старшему офицерскому составу разрешили ездить на службу в гражданской одежде. 21 мая к Мозговому в Алчевск приезжают первые лица «ЛНР» с требованием вступить в «народную милицию» и дают срок до понедельника. Мозговой решает … уехать в Россию. Об этом знает только один человек из его окружения, как и о том, что в понедельник, 25 мая, Мозговой должен был дать пресс-конференцию в Москве. До вечера субботы он находился в своем штабе и никуда не собирался, ближе к пяти его водитель договорился выпить с пацанами из «Призрака», думая, что уже через полчаса будет свободен. Неожиданно в кабинет Мозгового вошла его пресс-секретарь Анна Асеева… Анна Асеева в тот вечер была в вечернем платье, накрашена и уложена. Что лишний раз свидетельствует о том, что ее выезд с Мозговым был экстренным. К нему не были готовы ни водитель, ни телохранители. Тем не менее сели в машину и выехали в Луганск. Не доезжая до поворота на Михайловку, машина подрывается на фугасе, ее обстреливают с четырех точек из стрелкового оружия, в том числе из пулемета. Водитель, еще живой, успевает сообщить по рации в штаб о нападении, забирает с заднего сиденья автомат АКСУ и пытается спрятаться. Примерно через полторы минуты после обстрела дозванивается по мобильному телефону до своего друга, после чего погибает от попадания в грудь двух пуль калибра 7,62 мм и осколочного ранения. В это же время под обстрел попадает микроавтобус, который ехал из Луганска в Алчевск (водитель остался жив, но получил ранение), и гражданский легковой автомобиль с семейной парой. Женщина была на последнем сроке беременности. И она, и муж — погибли/ Что мы имеем. Мозговой знал, что Плотницкий его, мягко говоря, недолюбливает. Как знал комбриг "Призраков" и о том, что его могут ликвидировать. Но бравирует перед британским журналистом: «…мы готовы к такому повороту событий». Готовность предполагает повышенные меры безопасности, которые, думаю, Мозговой предпринял и понапрасну, без крайней необходимости не рисковал. В день гибели Мозговой никуда не собирался ехать, но скоропостижно выехал в Луганск. Потому что возникла крайняя необходимость? Видимо, да… А те, кто поджидал его в засаде, точно знали, что Мозговой обязательно поедет. То есть они были в курсе возникновения «крайней ненобходимости»?

В засаде было не два-три человека, а намного больше. Людей хватило даже на ликвидацию нежелательных свидетелей, которых угораздило в тот день ехать из Луганска в Алчевск…. Думаю, следствию не составит труда изучить биллинг мобильного телефонак Мозгового и узнать, с кем он разговаривал перед экстренным выездом (человек с очень большой вероятность звонил со своего номера, неизвестный номер Мозгвовой просто не взял бы…). Кто выложил Мозговому настолько важную информацию, что он тут же поехал в Луганск? Установив этого человека, уверен, можно будет потянуть ниточку и выйти на заказчиков и исполнителей убийства. Предполагаю, что исполнители - не «Тени».