"Русская весна", пожалуй, впервые за 20 с лишком постсоветских лет по-настоящему подняла главную проблему большевицкого наследия - национальную. С одной стороны, отрадным показателем (вызвавшим истерику "либералов") стала массовая, почти единодушная народная поддержка воссоединения Крыма и попытки воссоединения Новороссии. Такого неподдельного энтузиазма не было, пожалуй, с 1991 года, и это лишний раз доказывает, что никакой это не "сталинский одобрямс", вопреки чепухе патентованной демшизы (ведь почему-то именно по этому, а не по какому-либо другому вопросу он возник, при этом без какой-либо связи лично с Путиным, который шёл за настроениями народа, а не впереди них, - другой вопрос, как он их использовал), а незамутнённый русский патриотизм. Собственно, подспудно он жил (в той или иной степени) в народе почти всегда, хоть и замутнённый советскими извращениями национал-большевизма, утвердившегося в СССР после того как стало окончательно ясно, что вожделённой большевиками мировой революции в ближайшей перспективе не видать (с конца 30-х годов и особенно с начала войны).

Среди многочисленных исторических грехов и преступлений большевиков искусственная национальная вивисекция живого тела России, как первый в мире проект зародыша Всемирной республики Советов и искоренение исторических традиций русской государственности, стала одним из наиболее тяжёлых по своим последствиям, взорвавшись миной замедленного действия в 1991 г. и продолжая работать против России до сих пор (даже в рамках её нынешних усечённых и обглоданных границ середины 17 столетия, поскольку и внутри бывшей "РСФСР" доныне действуют созданные большевиками нац.автономии с искусственными привилегиями для нацменьшинств). Будучи совершенно естественным и логичным в период великого авантюристического эксперимента "мировой революции", проект СССР в его "национально-федеративном" исполнении выявил свои пороки сразу после краха этой идеи, т.е. уже при Сталине, когда пришлось отложить её в долгий ящик, реанимировав на потребу дня патриотизм хоть и в советском исполнении, но с намёками на "продолжение лучших традиций старой русской государственности", хотя юридически эти намёки никогда не оформлялись, - напротив, разорванное Октябрём правопреемство оставалось.

Поскольку же идея победы коммунизма во всём мире не отменялась, а лишь откладывалась на неопределённое время, не возвращалась и исторически естественная для России унитарная государственность, - ибо любая федерация является естественной лишь как следствие договорного объединения ранее раздробленных территорий (как в США и Германии), а не наоборот, как это произвели большевики на территории бывшей Российской империи; и тем более федерация по национальному, а не просто по территориальному признаку (ближайшим аналогом здесь была титовская Югославия), да ещё с "правом самоопределения", уже в зародыше несёт опасность распада. Потому и случилось, что, в отличие от естественно исторически сложившейся Российской империи, искусственно сконструированный СССР имел в качестве единственной "скрепы" тоталитарную марксистско-ленинскую идеологию и власть КПСС и совершенно естественно рухнул вместе с ними. В своё время С.В. Волков справедливо заметил, что, имей Ельцин в 1991-м волю дать правовую оценку Октябрю и таким образом отказаться от признания легитимности советских конституций с их нац.границами и "правами самоопределения", Россия получила бы хотя бы возможности для маневрирования на этом поле (хоть и неизвестно, как развивались бы дальнейшие события). Но ни он, ни составлявшие его окружение "антисоветчики-демократы" таких целей даже не ставили, будучи в этом вопросе людьми советского воспитания (а большинство из них, ныне составляющих "либеральную оппозицию" т.н. "детей Арбата" - советского воспитания даже в его раннем, наиболее антирусском ленинском исполнении, т.к. эта среда сформировалась во многом под влиянием репрессированной Сталиным "ленинской гвардии" и её охвостья). Сколько угодно эта публика, от "либеральных" шендеровичей и кохов до якобы "белых" верёвкиных и черкасовых, может кричать о своей "антисоветскости", - по крайней мере в данном вопросе она глубоко советская досталинского образца (в отличие от их младших братьев, сталинско-советских национал-большевиков). И никакие факты поддержки её несоветским Западом не в состоянии этого изменить - ничуть не демонизируя этот самый Запад, практика геополитической конкуренции существует с древнейшей истории до наших дней (лишь меняя формы), и почти столь же давно в этой практике существует принцип поддержки внутренней оппозиции в государстве-конкуренте (во всяком случае той её части, что склонна идти на такое сотрудничество).

Основной же урок "Русской весны" состоит в том, что, судя по его действиям, Путин оказался не "слишком" империалистом, как вопят о том "либеральные" и "белые" ленинцы, а напротив, недостаточно империалистом, - ибо здравому аналитику должно быть ясно, что, распространи он в марте молниеносную крымскую операцию с последующей организацией референдумов (пусть и подконтрольных) на всю Новороссию как минимум от Харькова до Одессы, т.е. в зоне преобладания этнически русского населения, - результат был бы тот же, что и в Крыму и после него: да, санкции, но на "мировую" войну бы никто не пошёл, а внутри Украины тем более не было бы никакой войны - опыт Крыма, где была влиятельная и агрессивная татарская диаспора (и который Украина тоже могла бы теоретически попытаться "защищать"), ясно показывает, что они-то (в отличие от истеричной демшизы) вполне отдают себе отчёт: в десятки раз более мощная регулярная армия (к тому же оснащённая ядерным оружием) - это не "ополченцы", и против лома нет приёма. Парадокс, но кровавая война в Донбассе стала скорее следствием нерешительности Путина (впрочем, после марта, когда Запад уже опомнился, шанс на бескровное развитие был уже упущен). Почему он так половинчато повёл себя - другой вопрос (может быть, слишком понадеялся на новороссийскую самодеятельность, - а может, испугался появления в ней неподконтрольных либо чересчур харизматичных элементов, - или, будучи тоже, при всех его реверансах в адрес царской и белой России, глубоко советским человеком, так и не сумел преодолеть в себе до конца шор советского сознания с его представлением о "международно признанных границах республик"). Факт тот, что вместо бескровного возврата богатейшей и обширной территории (с ответным ударом в виде санкций) по итогам Россия получила лишь Крым (бескровно) и (неформально, по типу Приднестровья) разрушенный войной Донбасс (да и то не весь, а лишь часть) - ровно с теми же санкциями и вдобавок с существенными имиджевыми потерями, т.к. нерешительностью показала свою слабость.

Как пойдут дела дальше, трудно прогнозировать (ясно лишь, что вопли демшизы о скором распаде России как итоге новой холодной войны всерьёз рассматривать не стоит), - но сам факт, что вопрос восстановления России спустя 23 г. после распада её исторической территории всё-таки встал, не может не радовать.

Доктор исторических наук В.Г.Хандорин