Добровольцы - стержень Белого движения на Востоке России
Автор: Петров А. А.
Дата: 2011-02-04 10:00
На какой бы территории ни разворачивалось Белое движение, основу его всегда составляли добровольцы. Для Востока России это правило выполнялось с такой же непреложностью, как и для Юга. Первыми белыми добровольцами на Востоке России были восставшие юнкера в Иркутске и казаки. Все будущие знаменитые Атаманы: А.И. Дутов, Г.М. Семенов, И.П. Калмыков и Б.В. Анненков - начали свою борьбу в декабре 1917 года, сразу же после большевицкого переворота. Именно они «первыми вынули из ножен честный казачий клинок» во имя свободы поруганной России. Атаман Оренбургского казачьего войска, Генерального Штаба полковник Александр Ильич Дутов одновременно с А.М. Калединым заявил о своем непризнании большевицкой власти. Он пытался отстоять Оренбург, а когда это не удалось, в апреле 1918 года с партизанским отрядом в 240 человек и Войсковым правительством ушел в поход в Тургайские степи. Во многом история этого похода повторяет события Степного похода донских казаков во главе с Походным Атаманом П.Х. Поповым.
На фото: Чехословаки в Сибири, 1918 год
Есаул Сибирского казачьего войска Борис Викторович Анненков в Великую войну командовал партизанским отрядом. По прибытии с войны в Омск он отказался распустить свой отряд и, сохранив его кадры, начал борьбу против большевиков. 18 февраля 1918 года он с 24 партизанами среди бела дня вынес из Омского войскового собора святыни Сибирского казачьего войска и этим спас их от поругания; среди них была и старейшая святыня войска — хоругвь атамана Ермака. Есаул Забайкальского казачьего войска Григорий Михайлович Семенов перед самым большевицким переворотом добился от Временного правительства разрешения сформировать в Чите Монголо-Бурятский конный полк. Вскоре читинские большевики осознали, что под названием этой части Семенов создает белый добровольческий отряд. В результате формирование пришлось перенести на станцию Маньчжурия, которую 19 декабря 1917 года 13 первых "семеновцев" лихим рейдом очистили от пробольшевицки настроенной 720-й ополченческой дружины. Тем самым было положено начало Отдельному Маньчжурскому Отряду (ОМО).
Наконец, 3 марта 1918 года на станции Пограничная атаман Уссурийского казачьего войска подъесаул Иван Павлович Калмыков начал формировать свой Отдельный Уссурийский отряд, с которым он впоследствии, в августе 1918 года, участвовал в освобождении города Хабаровска.
На фото: Особый Уссурийский казачий отряд атамана И.П. Калмыкова Июнь 1918 г.
К ним следует прибавить еще отряд полковника Н.В. Орлова, созданный в Харбине на КВЖД в декабре 1917 года и достигший к июлю 1918 года численности 2.000 человек, а также многочисленные подпольные офицерские организации, возникшие весной 1918 года во всех крупных городах Сибири и Поволжья. Все они, разумеется, состояли исключительно из добровольцев. Толчком к развитию Белого движения в Сибири явилось выступление Чешско-Словацкого корпуса, последовавшее 25 мая 1918 года. Как известно, чешские части к началу конфликта были разбросаны отдельными эшелонами по всей линии Транссибирской железнодорожной магистрали, и они были бы неминуемо раздавлены, если бы не сочувствие к ним подавляющего большинства населения Сибири и не поддержка подпольных офицерских организаций. С первого дня выступления их члены сформировали добровольческие роты, которые примкнули к чешским частям, фактически удвоив их силы. Эти отряды и составили Сибирскую Армию (первоначально получившую официальное название «Сибирская Народная Армия»). 12 июня 1918 года войска молодой Сибирской Армии были реорганизованы в два корпуса: 1-й Средне-Сибирский, под командой подполковника Анатолия Николаевича Пепеляева и 2-й Степной Сибирский, под командой полковника П.П. Иванова-Ринова. При этом Степной корпус должен был наступать на запад, а Средне-Сибирский корпус совместно с группой Р. Гайды на восток. Общий боевой состав Сибирской Армии в это время составлял 4.050 человек при 19 орудиях и 17 пулеметах. Корпус Пепеляева составили добровольческие отряды из Средней Сибири: Томск дал 4 полка, Ново-Николаевск - 2 полка, Барнаул и Красноярск по одному полку. В этих полках было пока что всего по одному батальону (4 роты), всего лишь по 300–400 штыков при нескольких пулеметах. Но они были сформированы исключительно из добровольцев, и их боевой дух был очень высок. Совместно с чехами эти полки освободили Иркутск, а затем отличились в жестоких боях на Кругобайкальской магистрали: 5–6 августа за станцию Мурино и разъезд Салзан и 15–18 августа у станций Танхой и Посольская. Собственно, эти бои решили судьбу Советской власти в Восточной Сибири, - 30 августа на станции Оловянная войска Гайды и Пепеляева соединились с наступавшими им навстречу частями Атамана Семенова. После этого корпус Пепеляева был переброшен на доукомплектование: полки вернулись в те города, в которых были сформированы, и начали спешно разворачиваться в полнокровные боевые части. Благодаря первоначальным добровольческим кадрам полки быстро пополнились, сохранив при этом свою высокую боеспособность, и в конце октября были переброшены на запад - под Кунгур. Принявший командование войсками Екатеринбургской группы генерал Гайда решил использовать их для решительного наступления на Кунгур и далее на Пермь. И сибирские стрелки Пепеляева не посрамили своей славы: 24 декабря 1918 года ими была освобождена Пермь. Точно так же, в боях, в ходе наступления на Тару, Ишим и Тюмень, происходило и формирование частей Степного корпуса. Небольшие добровольческие отряды, выступившие из Омска на запад, уже через месяц образовали 1-ю Степную (впоследствии - 4-ю) Сибирскую дивизию, которую возглавил полковник Г.А. Вержбицкий. Точно такая же картина наблюдалась на Волге и на Урале. На рассвете 8 июня 1918 года частями Поволжской группы чехов под командованием С. Чечека была освобождена Самара, и власть в городе перешла к Комитету членов Учредительного Собрания (Комучу). Немедленно было объявлено о формировании Народной Армии (впоследствии - «Народная Армия Комуча»). Пока что вся она состояла из одной-двух рот пехоты, эскадрона кавалерии и конной батареи капитана В.О. Вырыпаева. К тому же у этой маленькой армии не было старшего строевого начальника: большинство генералов и штаб-офицеров не желали принимать на себя такой риск. И тогда командовать этим отрядом вызвался Генерального Штаба подполковник Владимир Оскарович Каппель. «Раз нет желающих, то временно, пока не найдется старший, разрешите мне повести части против большевиков», - согласно воспоминаниям Вырыпаева, заявил он. С этого дня имя Каппеля и его добровольцев прогремело на Волге, их дерзкие удары и славные победы обросли легендами, в конечном итоге приведя к появлению на советских экранах (в фильме «Чапаев» братьев Васильевых) совершенно мифического «Каппелевского офицерского полка», без выстрела идущего в свою не менее мифическую «психическую атаку».
На фото: Фотография ориентировочно 1920г группы воинов из войска атамана Семенова. В центре - Елена Михайловна Поварова, жена Артема фон Тирбаха. Возможно рядом с ней сам А.И. Тирбах. Остальные лица неизвестны. Справа - японский офицер, еще два японца в задних рядах
Но действительность на деле далеко превзошла выдумки советских сценаристов: уже на следующий день по сформировании, отряд Каппеля двинулся на Сызрань и 19 июня отбросил от нее крупные силы красных. Далее, без отдыха, он был погружен на пароход «Мефодий» и направился вверх по Волге; 15 июня освободил город Ставрополь, а 24 июня разгромил Сенгилеевский отряд красных у деревни Новодевичье. Но тут обозначилась новая угроза со стороны Сызрани; отряд Каппеля был срочно отозван обратно, 10 июля высадился с парохода у села Батраки, немедленно перешел в наступление и к вечеру наголову разгромил противника. После столь крупного успеха командование Народной Армии решило воспользоваться благоприятной обстановкой и немедленно организовать наступление на Симбирск. Выполнение этой задачи опять было возложено на Каппеля. Не доезжая Симбирска, он 17 июля высадил свой отряд с пароходов на правый берег Волги, посадил пехоту на подводы и форсированным маршем двинулся вглубь расположения красных, с тем чтобы выйти к Симбирску с тыла. Этот рискованный маневр полностью себя оправдал: преодолев в 4 перехода 140 верст, отряд утром 22 июня ворвался в Симбирск. Красные в панике рассеялись, не сумев оказать серьезного сопротивления.
Но вершиной побед отряда, несомненно, следует считать освобождение Казани, последовавшее 7 августа 1918 года в результате блестящей операции, проведенной совместно с частями 1-го Чешско-Словацкого стрелкового полка под командованием полковника А.П. Степанова и белой Речной боевой флотилией мичмана Г.М. Мейрера. В этом городе было захвачено огромное количество военного имущества, а также золотой запас России, хранившийся в кладовых местного банка.
Как и остальные добровольческие части, отряд Каппеля рос и развертывался, не выходя из боев. Вначале в отряде было всего лишь 350 человек. Во время второго Сызранского боя пехота отряда состояла уже из сводного батальона трехротного состава с пулеметной командой и командой разведчиков, а кроме батареи Вырыпаева в состав отряда входила также тяжелая мортирная батарея капитана Хлебникова. Далее, 25 июля 1918 года отряд Каппеля решено было развернуть в Отдельную Стрелковую бригаду двухполкового состава, однако исполнение этого приказа из-за непрекращающихся боев задержалось до конца августа 1918 года.
Таким образом, отряд Каппеля постепенно вобрал в себя лучшую, добровольческую часть Народной Армии Комуча. Эта часть получилась Народной в буквальном смысле слова. Очень точно передал это в своих воспоминаниях сподвижник Каппеля В.О. Вырыпаев: «Все, кто верил в дело освобождения России и любил свое отечество, брали винтовки и становились в строй. Рядом стояли и офицер, и рабочий, и инженер, и мужик, и техник, и купец. Крепко они держали национальный флаг в руках, и их вождь объединил всех своей верой в идею, святую идею освобождения родной страны».
Помимо отряда Каппеля, с 17 июля в районе Хвалынска был создан еще один добровольческий отряд для действий вниз по Волге. Его основу составили бывшие повстанцы города Вольска и «Балаковские мужики», командиром этого отряда стал Генерального Штаба подполковник Федор Евдокимович Махин. Быстро были созданы два стрелковых полка, Хвалынский и Вольский, с конным дивизионом и приданной артиллерийской батареей (всего до 3.000 человек). Этот отряд сумел не только в течение двух с половиной месяцев сдерживать превосходящие силы красных, но также переходил в наступление и 6 сентября 1918 года вновь ненадолго освободил Вольск.
К сожалению, из-за неверной политики эсеровского руководства Комуча и просчетов командования Народной Армии, остальные полки, формируемые по городам Поволжья из мобилизованных, постоянно высылая к Каппелю и Махину в составе отдельных рот свои наиболее сильные, добровольческие кадры, понижали тем самым свою боеспособность и уже не смогли в решительный момент достойно поддержать их на фронте.
На фото: Казаки Амурского казачьего полка формирования осени 1918 г. после падения власти
Амурского совнаркома. Станичники Кумарского округа. Благовещенск, 1919. (Архив семьи Пакуловых). Первый ряд первый слева и второй ряд третий слева братья Пакуловы.
К началу сентября для Народной Армии сложилась практически безнадежная ситуация, когда силы красных войск возросли многократно и небольшие отряды на фронте не могли сдержать их напор. В этой обстановке бригада Каппеля исполняла роль своеобразной «пожарной команды», являясь по существу единственным и наиболее надежным мобильным резервом всей Народной Армии Комуча, но она просто физически не могла одновременно поспеть всюду. В результате, 10 сентября была оставлена Казань, 12 сентября Симбирск,
3 октября Сызрань и 8 октября - Самара. Фронт катился на восток. Бригада Каппеля была застигнута этими неудачами под Симбирском. При отходе от города Капель присоединил к себе Симбирскую дивизию, а позднее - и Казанскую бригаду. Так был образован сводный корпус Каппеля, впоследствии - 1-й Волжский армейский корпус. В течение октября - декабря 1918 года корпус медленно отступал по железной дороге от Симбирска на Бугульму и далее на Чишмы - Уфу, сдерживая короткими контрударами превосходящие силы врага. Части практически не получали пополнений, снабжение их было чрезвычайно скудным, так что к концу декабря они представляли собою лишь небольшие кадры, остатки прежних соединений. Лишь в январе 1919 года, после оставления Уфы, корпус был выведен, наконец, в тыл, для пополнения и реорганизации. Он был чрезвычайно обескровлен, и поэтому вначале предполагалось свести его в одну дивизию. Но Владимиру Оскаровичу удалось добиться решения о его пополнении и воссоздании полноценного корпуса из трех дивизий.
Однако начавшееся в марте 1919 года общее наступление войск адмирала Колчака не позволило своевременно претворить это решение в жизнь. Обещанные пополнения были получены лишь в конце апреля, и состояли они в основном из пленных красноармейцев. А вслед за этим в начале мая был получен приказ о немедленном выводе недосформированного корпуса на фронт. Вот тут и сказались предыдущие просчеты: в первых же боях значительная часть 10-го Бугульминского полка, перебив своих офицеров и немногих оставшихся старых добровольцев, перебежала к красным. Затем такие же случаи, хотя и в меньших масштабах, повторились в других полках корпуса. Таким образом, из-за бездумного растворения Ставкой крепких добровольческих кадров в подавляющей массе «рыхлых» и ненадежных элементов, настоящая боевая сила корпуса не увеличилась, а, напротив, резко упала. В дальнейшем Каппель быстро навел порядок в частях, но недокомплект в них достигал уже едва ли не половины состава. Так что ни о каких ударных функциях корпуса (которые ранее на него возлагались) не могло быть и речи.
Соответственно, «ударные» функции в Западной Армии генерала М.В. Ханжина (затем - генерала К.В. Сахарова) перешли к другим соединениям, сумевшим в куда большей мере сохранить свои первоначальные добровольческие кадры: к 4-й Уфимской и 8-й Камской стрелковым дивизиям 2-го Уфимского армейского корпуса, а также к знаменитой Ижевской стрелковой бригаде (развернутой позднее в дивизию).
Части, которым суждено было впоследствии составить 2-й Уфимский армейский корпус, были созданы в Уфе в июле 1918 года сразу после освобождения города от большевиков. Первыми были сформированы 13-й и 14-й Уфимские стрелковые полки, позже к ним присоединился 16-й Татарский полк, почти целиком состоявший из татар и башкир. При этом 13-й полк целиком состоял из добровольцев, в 14-м и 16-м полках их было до трети состава. По мере своего сформирования эти полки постепенно выдвигались на фронт. 13-й Уфимский полк уже через неделю после своего создания принял участие в освобождении города Стерлитамака, а затем был вместе с 14-м Уфимским полком выдвинут к северу от Уфы, для преследования большевиков, отходящих вдоль реки Белой. К 20 сентября 1918 года на фронте, проходившем по левому берегу Камы от устья реки Ик до реки Буй, кроме 13-го Уфимского стрелкового полка, действовали также Стерлитамакский, Бирский и Аскинский батальоны; впоследствии они были развернуты в полки и вошли в состав новой дивизии, получившей вначале название Сводной Уфимской, а затем переименованной в 8-ю Камскую. Одновременно в Елабуге из первоначальных частей Елабужской Народной Армии, был создан еще один полк, позднее названный 32-м Прикамским стрелковым. Командиром его стал подполковник Викторин Михайлович Молчанов, впоследствии генерал-майор и прославленный начальник Ижевской стрелковой дивизии. Основу этих частей составили восставшие, «самомобилизовавшиеся» (как тогда говорили), рабочие и крестьяне Прикамья.
Но самой мощной белоповстанческой силой в этом районе являлись, несомненно, «Народные Армии Прикамья»: Ижевская, Воткинская и Сарапульская. Они были образованы 8 августа 1918 года в результате мощного рабочего антибольшевицкого восстания на Ижевском заводе, выпускавшем трехлинейные винтовки для русской армии. 17 августа к ним присоединились рабочие близлежащего Воткинского завода, а 31 августа ижевцы освободили Сарапул. Таким образом, от большевиков оказался освобожден огромный район площадью до 35.000 кв. верст, обороняемый повстанческой армией численностью до 30.000 человек. Ижевская, Воткинская и Сарапульская Народные Армии формировались по территориальному признаку и ставили своей задачей исключительно защиту родных мест. Народными они были не по одному лишь своему названию, - это действительно было всенародное ополчение со всеми своими достоинствами и недостатками. Основной тактической единицей в армиях считалась рота численностью от 50 до 250 человек; по 50 рот выставили Ижевцы и Воткинцы, самая малочисленная Сарапульская Армия имела в своем составе 18 рот. Резко усилив выпуск винтовок сразу после начала восстания, рабочие Ижевского завода не только полностью вооружили все три армии, но и смогли также обеспечить оружием все окрестные партизанские отряды, состоявшие из крестьян Пермской и Вятской губерний. Что же касается орудий и пулеметов, то их пришлось брать с боя у красных. Формально эти три Армии считались независимыми друг от друга, но 6 сентября они были объединены в Народную Армию Прикамского края. Главнокомандующим ее был назначен полковник Дмитрий Иванович Федичкин; 23 октября его сменил на этом посту капитан Георгий Николаевич Юрьев.
Ижевцам и Воткинцам удалось продержаться в своем районе до начала ноября 1918 года. В ночь на 8 ноября после кровопролитного сражения был оставлен Ижевск, а 14 ноября 1918 года последние бойцы Народных Армий Прикамья, покинув Воткинск, перешли на левый берег Камы. Соединившись здесь с частями Камской группы генерала С.Н. Люпова, они были переформированы и составили двухполковую Ижевскую стрелковую бригаду и четырехполковую Воткинскую стрелковую дивизию. Наконец, необходимо упомянуть также партизан поручика Рычагова. Это были крестьяне Златоустовского и Красноуфимского уездов, поголовно восставшие осенью 1918 года против большевиков; по решению уездных и сельских сходов они «самомобилизовались», сформировав сотни, которые затем посменно несли службу на фронте. После того, как их удалось переформировать в регулярные части, из них образовалась Красноуфимская добровольческая бригада в составе двух полков с кавалерийским дивизионом, а ее командир Рычагов вскоре был произведен из поручиков в полковники. Во время реорганизации Камской группы в начале 1919 года и переформирования ее во 2-й Уфимский армейский корпус, Ставка вознамерилась заодно расформировать Ижевцев, поскольку считала их недостаточно дисциплинированными. К счастью, от этого гибельного проекта в последний момент отказались, а бригаде дали нового командира - полковника В.М. Молчанова. Назначение оказалось чрезвычайно удачным: Викторин Михайлович с лета 1918 года командовал именно «белоповстанческими», добровольческими частями, прекрасно сознавал всю их ценность, а также их сильные и слабые стороны. И действительно, в ходе весеннего наступления 1919 года именно Ижевская бригада, а также дивизии 2-го Уфимского корпуса, выказали наибольшую доблесть и добились наибольших успехов. К этому времени, разумеется, все части развернулись за счет мобилизованных в Сибири и на Урале, а при случае вливали в свои ряды и пленных красноармейцев. Однако там, где имелись первоначальные сильные добровольческие кадры, задающие тон, пополнения достаточно быстро перенимали дух «старожилов», сами осознавая при этом необходимость бескомпромиссной борьбы с большевиками. Такие части были крепкими и сохраняли свою боеспособность, несмотря на тяжелые неудачи. Там, где добровольческих кадров не было, крупные белые части разваливались, порой в первом же бою (чаще всего - за счет предательства и агитации не выявленных вовремя большевицких агентов). Именно так погибли без толку летом 1919 года 11-я, 12-я и 13-я сибирские стрелковые дивизии, которые долго формировались в тылу и предназначались Ставкой на роль стратегического резерва.
И лишь одно соединение белых армий адмирала А. В. Колчака, Ижевская бригада (затем дивизия) всегда пополнялась исключительно за счет добровольцев. Поэтому она сохраняла свои высочайшие боевые качества, а также неотделимый от них своеобразный дух «Запорожской вольницы».
В августе 1919 года, перед последним наступлением войск адмирала Колчака, Главнокомандующий армиями Восточного фронта генерал М.К. Дитерихс обратил на это обстоятельство особое внимание. В результате «сверху» было развернуто широкое «добровольческое движение», в рамках которого намечались многочисленные новые добровольческие формирования.
28 августа 1919 года начальником всех добровольческих формирований был назначен бывший командующий 3-м Уральским армейским корпусом генерал В.В. Голицын.
Одновременно была развернута агитация за вступление в «Дружины Святого Креста и Зеленого Знамени», члены которых, по мнению организаторов, должны были вести бескомпромиссную борьбу с большевиками хотя бы только потому, что видели в них в первую очередь безбожников, стремящихся уничтожить в народе веру (причем как православную, так и магометанскую, отсюда и официальное название дружин). В исторической литературе в отношении этого движения превалирует весьма скептическое мнение; считается, что оно «кончилось ничем», и добровольцы в дружины так и не собрались. Однако, на деле, это движение затронуло значительные пласты населения Сибири. По свидетельству пропагандиста этого движения (а впоследствии - видного советского писателя) В.Н. Иванова, оно дало «до 6.000 человек вполне надежных бойцов», а потенциально могло дать гораздо больше. Но оно запоздало, и командование уже не успело вооружить и подготовить большинство собравшихся дружин. К тому же генерал Голицын подошел к порученному ему делу очень формально и фактически провалил его. Лишь несколько дружин «крестовиков» успели влиться в ряды армии до начала ее безостановочного отступления.
Тяжелейший Сибирский Ледяной поход еще раз выявил особую ценность белых добровольцев, но также, увы, и роковую роль, которую играли в критической обстановке несвоевременные колебания и слабость их старших начальников. Войска 1-й Сибирской армии Пепеляева были заранее оттянуты в тыл на пополнение; казалось бы они могли возродить в себе дух лета 1918 года. Но значительная часть старших начальников этих войск оказалась заражена пораженческими настроениями и склонялась к агитации местных эсеровских вождей, утверждавших, что необходимо только лишь свергнуть «узурпатора Колчака», и красные войска якобы немедленно остановятся и протянут Сибири руку мира. На эти ложные посулы подались генерал Б.М. Зиневич, полковники Кононов и А.В. Ивакин, многие другие; колебания допустил даже и сам командарм Пепеляев. В результате в критическую минуту армия распалась и открыла дорогу красным. Напротив, оставшиеся на фронте полки бывшей Западной армии сохранили верность долгу и присяге и в тяжелейших условиях продолжали пробиваться на восток. И здесь самыми стойкими оказались части Ижевской и Воткинской, Уфимской и Камской дивизий, чьи старые добровольческие кадры давали им особую прочность, и чьи начальники оказались под стать своим подчиненным.
После выхода в Забайкалье в феврале 1920 года «Каппелевская армия» (как она стала теперь называться в память о своем погибшем в походе вожде В.О. Каппеле) опять фактически превратилась в чисто добровольческое соединение. Все не готовые сражаться до конца - отсеялись, остальные крепко держались старых рядов. Именно это помогло армии продержаться сначала в Забайкалье, а затем в Приморье вплоть до конца 1922 года.
| Предыдущее: | Тайна белого генерала. Эмиграция и «возвращение» Я. А. Слащова-Крымского |
| Следующее: |
Врангель в Крыму |
| Лучшее по просмотрам: | Битва за Перекоп и эвакуация Русской Армии |
| Последнее: | Редкий случай форменного сумасшествия расы |
