Автор: Анна Соколова
Дата: 2018-12-11 19:17

Шестнадцатого сентября Тимошенко устно через начальника оперативного управления штаба Юго-Западного фронта Баграмяна передал М. П. Кирпоносу распоряжение об отводе войск фронта на рубеж р. Псел. Кирпонос, помня указания Сталина не оставлять ни за что Киев и не имея на то письменной директивы, в 5 часов утра 17 сентября обратился в Москву за подтверждением решения главкома, так как связи со штабом Тимошенко он не имел. Время было упущено. В ночь на 18 сентября Б. М. Шапошников, наконец, сообщил, что Ставка разрешает войскам 37-й армии оставить Киев, но ничего не сообщил об отводе войск фронта. Ещё вечером 17 сентября, буквально за несколько минут до окончательной потери связи со штабами армий, Кирпонос успел передать приказ 5-й, 21-й, 26-й и 37-й армиям на прорыв в восточном направлении. Находившимся вне котла 38-й и 40-й армиям надлежало поддержать выход войск фронта из окружения ударом на Ромны и Лубны. Планомерный вывод не состоялся.

Теснимые со всех сторон противником, расчленённые и оставшиеся без управления части, понёсшие большие потери в предыдущих боях, действовали разрозненно и беспорядочно, а чаще небольшими группами. 37-я армия оказалась в двух районах: один — в 40—50 км юго-восточнее, другой — в 10—15 км северо-восточнее Киева. Она смогла продержаться до 21—23 сентября. Пирятинская группа из войск 5-й и 21-й армий держалась до 25 сентября. В районе Оржицы дольше всех — до 26 сентября сражались остатки 26-й армии. Часть сил и управление 5-й армии вынужденно присоединились к колонне штаба фронта и двигались вместе с ней на Пирятин. Остальные, расчленённые на мелкие группы, пытались вырваться самостоятельно. В ночь на 19 сентября советские войска оставили Киев. Вот обобщение того, как затянули процесс вывода войск: 16 сентября Тимошенко передает устный приказ о выводе войск 17 сентября Баграмян передает Кирпоносу приказ. Кирпонос отказывается выводить войска без письменного приказа Ставки вечер 16-го и до вечера 17-го Кирпонос бездействует вечер 17 сентября - Кирпонос запрашивает подтверждения Ставки ночью с 17 на 18 сентября Ставка подтверждает приказ 16 сентября о выводе войск Итого, процесс затянули аж на 2 суток. Драгоценное время было утеряно. А это время означало тысячи и тысячи жизней. На самом деле, время было упущено задолго до 17.09. Буденный «снова» просил об отводе войск от Киева 7.09. Из этого следует, что для сохранения армии ее следовало отвести самое позднее в начале сентября. Уже 15 сентября начало замыкаться кольцо вокруг Юго-Западного фронта, как это следует из сказанного в 1-й части этой новости-статьи.

Отход

Итак, 18 сентября командование начало процесс вывода войск из окружения. Армии юго-западного фронта начали отход на новые рубежи. 21-й армии Юго-Западного фронта приказывалось наступать на Ромны навстречу войскам 2-го кавалерийского корпуса. 18 сентября наступление на Ромны с востока вслед за 2-м кавалерийским корпусом начала 129-я танковая бригада. Части 5-й армии направлялся на Лохвицу. 26-й армии предстояло выходить через Лубны. Не имея связи с фронтом, войска 37-й армии продолжали упорную борьбу за Киев. Вскоре связь была потеряна и со штабами остальных армий. В районе Оржицы дольше всех сражались части 26-й армии Костенко. Долго и упорно. Командарм Костенко стремился поддерживать связь с командованием. Когда связь с ЮЗФ и ЮЗН была потеряна, он слал прямо в Генштаб такие сообщения: "21 сентября 17 ч. 12 мин. «Армия находится в окружении. С армией окружены все тылы ЮЗФ, неуправляемые, в панике бегущие, забивая все пути внесением в войска хаоса. Все попытки пробиться на восток успеха не имели. Делаем последнее усилие пробиться на фронте Оржица… Если до утра 29.9 с. г. не будет оказана реальная помощь вспомогательным ударом с востока, возможна катастрофа. Штарм 26 — Оржица. Костенко, Колесников, Варенников»

22 сентября 3 ч. 47 мин. «Связь… потеряна 2 суток. 159 сд ведет бои в окружении в Кандыбовка, 196 сд и 164 сд отрезаны и ведут бои в районе Денисовка. Остальные части окружены Оржица. Попытки прорваться оказались безуспешными. В Оржица накопилось большое количество раненых, посадка санитарных самолетов невозможна связи малым кольцом окружения… Делаю последнюю попытку выхода из окружения на восток. Прошу ориентировать в обстановке и можно ли ожидать реальной помощи. Костенко, Колесников, Варенников» 23 сентября в 09 ч. 21 мин. «Положение исключительно тяжелое. С наступлением темноты попытаюсь с остатками прорваться в направлении Оржица — Исковцы — Пески. Громадные обозы фронта и раненых вынуждены оставить в Оржица, вывезти которых не удалось. Костенко, Колесников»

Иная ситуация была с 37-й армией. Еще 17 сентября 1941 Военный совет 37-й армии телеграфировал: «37-я армия в оперативном окружении. На западном берегу оборона Киевского укрепленного района 16 сентября сего года в результате наступления противника южнее Фастова прорвана, резерв исчерпан, бой продолжается. На восточном берегу, на фронте Русакове, Сваровье, Нижняя Дубыня части, оказывая сопротивление, отходят на Бровары. На юге ударом в направлении Кобрино, Борисполь, Правец противник прорвал оборону разных мелких отрядов и народного ополчения. Угроза переправ Киеву с востока. Части в течение 20-идневных боев малочисленны, сильно утомлены, нуждаются в отдыхе и большом свежем подкреплении. Связи с соседями нет. Фронт с перерывами. Восточный берег без сильных резервов не удержать... Прошу указаний».

Телеграмма была адресована главнокомандующему Юго-Западного направления, но отправлена кружным путем через Москву - прямой связи с еще работавшим штабом фронта и направления не было. 37-я армия защищала сам Киев и получила приказ на отвод лишь 19 сентября из Ставки Ни Тимошенко, ни Кирпонос не посчитали нужным поставить в известность 37-ю армию об отводе. Даже если у них не было связи, они все равно могли отправить курьеров. 20 сентября сводная колонна штабов Юго-Западного фронта и 5-й армии подошла к хутору с говорящим названием Дрюковщина, в 15 км юго-западнее Лохвицы. Там она была атакована главными силами немецкой 3-й танковой дивизии под командованием Вальтера Моделя (в конце войны он распустил остаток солдат по домам, а сам застрелился, - немецкий самурай). Потеряв несколько орудий и бронемашин, остатки колонны отошли в рощу Шумейково. В группе оставалось не более 1000 чел., из них около 800 командиров. Прорваться из окружения группе не удалось.

Погибли: командующий фронтом генерал-полковник М. П. Кирпонос, члены Военного совета М. А. Бурмистенко, Е. П. Рыков, начальник штаба генерал-майор В. И. Тупиков, генералы управления фронта Данилов, Панюхов, члены Военного совета 5-й армии Никишев, Кальченко, начальник штаба 5-й армии генерал-майор Писаревский. Командующий 5-й армией генерал-майор М. И. Потапов был тяжело ранен и попал в плен, где и пробыл до конца войны. Итак, Кирпонос вместе со своим штабом заплатил жизнью за свою тупость, которая привела к гибели Юго-Западного фронта и потере для СССР убитыми и пленными ок. 700.000 чел. Но агония 37-й армии, в которой, я думаю, уже не было моего двоюродного деда, еще продолжалась. Мне кажется, Федор Супрунов погиб прежде конца сентября. Что касается Вальтера Моделя, то, сообразно данным Нюрнбергского процесса, он и его солдаты довольно скверно обходились с населением на оккупированной территории. Единственное, что о нем можно сказать в этой связи хорошего, так это то, что руководствуясь своим представлением о целесообразном, он не щадил ни других, ни себя. Ленин являлся восьмиюродным братом Герты Гуйсен, жены Моделя. За свои действия по восстановлению обороны на критических участках фронта получил прозвище «пожарный фюрера» и «мастера отступления». Выдающийся полководец, беспощадный к себе и другим, он все равно не смог спасти Германию от предсказуемого для разумных людей поражения. Тогда он и покончил с собой.

Собственно, единственный вариант, при коем Германия могла победить во 2-й мировой войне, состоит либо в заключении ею мира с Америкой, либо другой, чудесный вариант – море разверзается и поглощает Америку, как некогда Атлантиду. Во всех остальных случаях к финальной разборке, когда все стороны выдохлись, приезжает свежий американский десант, и война заканчивается в его пользу. С тяжелыми боями одной из групп войск 37-й армии удалось в ночь на 22 сентября форсировать реку Трубеж и разорвать вражеское кольцо. А главные силы 37-й армии, окруженные в районе станции Березань и лесов к югу от нее, продолжали тяжелые бои. Командование взял на себя начальник штаба армии генерал К. Л. Добросердов. Немцы предлагали окруженным сложить оружие. Бойцы и командиры отвечали новыми атаками. Объединив наиболее боеспособные части, полковник М.Ф. Орлов, майор Блажиевский и др. командиры в ночь на 23 сентября внезапным ударом прорвали кольцо и устремились не на восток, как ожидал противник, а на юг. Удалось пробиться и еще нескольким группам. К концу сентября на карте немецкого генерального штаба перестали обозначать район окружения главных сил 37-й армии: по-видимому, считали, что там все вымерли от голода. Большая часть войск, блокировавших лес, была брошена в наступление на восток. Окруженные воспользовались резким ослаблением вражеского кольца и начали отдельными группами пробиваться кто на восток, через линию фронта, а кто в окрестные леса, став впоследствии ядром многочисленных партизанских отрядов. Вырваться удалось немногим из прорывавшихся. Части 37-армии, которые сумели вырваться из окружения, почти месяц продвигались по территории противника и вышли к своим. Последняя отчаянная атака группы воинов 37-й армии произошла 5.10.1941 в приднепровских лесах с поэтическим названием Девички. Противник встретил атакующих шквалом артиллерийского и пулеметного огня. 26 сентября Киевская стратегическая оборонительная операция советских войск была завершена. Так завершилась катастрофа юго-западного фронта. Вырваться из "котла" удалось не всем. Большинство осталось в окружении, погибнув или попав в плен. Все могло бы быть иначе, если бы отвод войск начали в начале сентября, и действовали более организованно.

Результат сражения

Поражение под Киевом стало тяжелым ударом для Красной Армии. На 1 сентября в составе Юго-Западного фронта, без фронтовых резервов, запасных частей и тылов, насчитывалось 752—760 тыс. человек, 3923 орудия и миномёта, 114 танков и 167 боевых самолётов. К моменту окружения в котле оказались 452,7 тыс. человек, 2642 орудия, 1225 миномётов, 64 танка. По немецким данным под Киевом к 24 сентября было взято в плен 665 тыс. человек. По данным, опубликованным в 1993 Генеральным штабом Вооруженных Сил РФ, советские потери составили свыше 700 тыс. человек, из них 627,8 тыс. безвозвратно. В эти цифры входят людские потери при обороне собственно самого города Киева по рубежу Киевского укрепленного района. Они составили около 48 000 человек общих потерь для РККА и около 14 000 человек общих потерь для Вермахта. Обычно при обороне некоего укрепленного пункта наибольшие потери несет тот, кто атакует, а не тот, кто обороняется, но красные командармы и тут умудрились поступить с точностью до наоборот. Как говорят в таких случаях, дуракам закон не писан, если писан, то не читан, если читан, то не понят, если понят, то не так. Сталин усердно истреблял командные военные кадры, это началось вскоре после окончания Гражданской войны, если не во время оной и продолжалось, думаю, до самой его смерти, как минимум. Результат налицо. Первые пару лет ВОВ Красная армия училась воевать с теми командующими, которые дожили до начала военных действий. Дивизии исчезали в мир иной примерно по штуке в 3 месяца, если не быстрее. Так всегда бывает, когда армией львов командуют ослы.

Стратегические последствия Поражение Юго-Западного фронта открыло противнику дорогу на Восточную Украину, на Донбасс. В тяжёлое положение попали силы Южного Фронта РККА: 8 октября в Приазовье была окружена и погибла 18-я армия Южного фронта; 16 октября был оставлен врагу Одесский оборонительный район; 17 октября занят Донбасс (пал Таганрог); 25 октября захвачен Харьков; 2 ноября — занят Крым и блокирован Севастополь; 30 ноября — силы группы армий «Юг» закрепились на рубеже Миус-фронта. С другой стороны, отвлечение 2-й танковой группы Вермахта с центрального направления на юг замедлило продвижение группы армий «Центр» и позволило советскому командованию подготовиться к обороне Москвы. Как писал Гейнц Гудериан в своих мемуарах «Воспоминания солдата»: «Бои за Киев, несомненно, означали собой крупный тактический успех. Однако вопрос о том, имел ли этот тактический успех также и крупное стратегическое значение, остаётся под сомнением. Теперь всё зависело от того, удастся ли немцам добиться решающих результатов ещё до наступления зимы, пожалуй, даже до наступления периода осенней распутицы. Правда, планируемое наступление с целью зажать Ленинград в более тесное кольцо было уже приостановлено… Однако главный удар должна была нанести усиленная группа армий «Центр» в направлении на Москву. Осталось ли для этого необходимое время?». Гудериан очень возмущался тем, что в последний момент его танковую группу перенаправили на юг, на Киев, ослабив удар на Москву. Он считал это основной причиной провала плана «Барбаросса». Если бы Гитлер не отозвал крупные армейские силы в сторону Киева, его шансы взять Москву повысились бы. Но Наполеон уже брал Москву, и это не помогло ему выиграть кампанию. Однако ради чего погибли и были взяты в плен армии Юго-Западного фронта, которые не были вовремя убраны с Киевского театра военных действий???

Фото 1. Последнее фото с Федором Супруновым, младшим братом моего деда. Он - слева. Кто справа – не известно. Анализ знакомого реконструктора: июль-август 41-го. Слева кадровый военный, справа мобилизованный. Слева точно кадровый офицер. Я думаю, что оба они нашли свою смерть в Киевском котле. Федор Супрунов считается пропавшим без вести с сентября 1941 года.

Фото 2 – Части 37-й армии, где он служил, покидают Киев